художест­венная ценность

Мотивы больших стилей настоль­ко редко встречаются в нашей ста­рой архитектуре, что уже поэтому драгоценны для нас, как жемчужины. Впрочем, они открывают нам и дру­гое. В них, как в фокусе, видна отда­ленность нашей страны от центров культуры, хотя, конечно, художест­венная ценность этих мотивов ничуть не уменьшится от того, что их обоб­щат малозначащим термином «про­винциальное искусство».
Все подоб­ные явления нашего старого искусст­ва настолько скандинавские по своей сути, а иногда можно сказать — на­столько финские, что большего нельзя и желать. Вместе с тем в них таится и нечто такое, что было в наших ста­рых мастерах от интернационалъного художника.

Вероятно, рассмотрение этих сти­листических мотивов отдельно, вне зависимости от других аспектов ар­хитектуры, покажется искусствен­ным, и это будет справедливо. Но я думаю, в архитектуре наших предков все-таки можно выделить постепен­но складывавшиеся собственные тра­диции — все то, что непосредственно обязано условиям климата, тогдаш­ним представлениям о комфорте и национальным эстетическим нормам. С другой стороны, вполне можно вы­делить и то, что мы назовем «архи­тектурной роскошью»,— все, что до­полняет предыдущие факторы влия­нием извне, внешним импульсом, иногда исходившим прямо из-за бли­жайшей границы. И это может быть только одной деталью, даже одной только линией в целостном облике здания.

Я хочу подчеркнуть плодотворное значение таких внешних импульсов для нашей старой архитектуры. Ведь эти «зачатки роскоши» исподволь распространяли вокруг себя влияние стиля, привносили свежее дополне­ние в архитектуру, которую создавал наш деревенский мастер на основе унаследованных им навыков. Вер­ность тогдашних зодчих самим себе и нашей скромной природе хорошо видна в интерпретации разнообраз­ных мотивов, с первых своих прояв­лений полностью ставших местными.